Список форумов Слушаем.com Слушаем.com
Мы слушаем энигматик, нью эйдж, этническую, электронную музыку

Сайт | Фотоальбом форума | Чат | Группа ВКонтакте

 Правила форума   FAQFAQ   ПоискПоиск   ПользователиПользователи   ГруппыГруппы   РегистрацияРегистрация 
 ПрофильПрофиль   Войти и проверить личные сообщенияВойти и проверить личные сообщения   ВходВход 
Понравилось
На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5, 6, 7
 
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов Слушаем.com -> Обcуждение других тем
Предыдущая тема :: Следующая тема  
Автор Сообщение
Katrin





Зарегистрирован: 07.01.2006
Сообщения: 63

СообщениеДобавлено: Ср Фев 08, 2006 19:22    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

I see before me the gladiator lie... (Байрон) Или вот один из моих любимых стихов:
По небу полуночи ангел летел,
И тихую песню он пел,
И месяц, и звёзды, и тучи толпой
Внимали той пнсни святой.
Он пел о блаженстве безгрешных духов
Под кущами райских садов;
О боге великом он пел и хвала
Его непритворна была.
Он душу младую в объятиях нес
Для мира печали и слёз,
И звук его песни в душе молодой
Остался-без слов, но живой.
И долго на свете томилась она,
Желанием чудным полна,
И звуки небес заменить не могли
Ей скучные звуки земли.
М. Ю. Лермонтов
Или вот неплохое высказывание " C`est trop commun!" , что значит " Это слишком банально" (фр.) На латыне тоже много хороших высказываний, кстати этот язык называют мертвым. Мне нравится начало знаменитого произведения "Одиссея" на латыне, правда его писать не буду. Smile Скажу лучше на неметском: " Sie liebten sich beide, keiner wollt`es dem andern gestehm. Heine"- " Они оба любили друг друга, но ни один не желал признаться в этом другому. Гейне. " Или вот ещё: " Les poetes ressemblent aux ours, qui se nourrisent en sucant leur patte"- " Поэты похожи на медведий, которые кормятся тем, что сосут свою лапу" Very Happy "Genibe und liede!
Dulde und entbehre!
Liebe, hoff` und glaube.
Conz." - " Наслаждайся и страдай!Терпи и смиряйся! Люби, надейся и верь! Конц. "
Меня очень интересует румынский язык, и если кто-нибудь может что-нибудь мне на нём или о нем поведать, то пожайлуста сделайте это доброе дело. Very Happy

_________________
You, everyone of you- my simple obesession...
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail

mnek





Зарегистрирован: 10.07.2006
Сообщения: 2

СообщениеДобавлено: Пн Июл 10, 2006 22:32    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Говорят, что однажды собрались в одном уголке земли вместе все человеческие чувства и качества. Когда СКУКА зевнула уже в третий раз, СУМАСШЕСТВИЕ предложило:
- А давайте играть в прятки!?.

ИНТРИГА приподняла бровь: - Прятки? Что это за игра??
И СУМАСШЕСТВИЕ объяснило, что один из них, например, оно, водит - закрывает глаза и считает до миллиона, в то время как остальные прячутся. Тот, кто будет найден последним, станет водить в следующий раз и так далее. ЭНТУЗИАЗМ затанцевал с ЭЙФОРИЕЙ, РАДОСТЬ так прыгала, что убедила СОМНЕНИЕ, вот только АПАТИЯ, которую никогда ничего не интересовало, отказалась участвовать
в игре. ПРАВДА предпочла не прятаться, потому что в конце концов ее всегда находят. ГОРДОСТЬ сказала, что это совершенно дурацкая игра (ее ничего кроме себя самой не волновало). А ТРУСОСТИ очень не хотелось рисковать.

- Раз, два, три...- начало счет СУМАСШЕСТВИЕ. Первой спряталась ЛЕНЬ, она укрылась за ближайшем камнем на дороге, ВЕРА поднялась на небеса, а ЗАВИСТЬ спряталась в тени ТРИУМФА, который собственными силами умудрился взобраться на верхушку самого высокого дерева. БЛАГОРОДСТВО очень долго не могло спрятаться, так как каждое место, которое оно находило казалось идеальным для его друзей: Кристально чистое озеро - для КРАСОТЫ. Расщелина дерева - так, это для СТРАХА. Крыло бабочки - для СЛАДОСТРАСТИЯ. Дуновение ветерка - ведь это для СВОБОДЫ! И оно замаскировалось в лучике солнца. ЭГОИЗМ, напротив, нашел только для себя теплое и уютное местечко. ЛОЖЬ спряталась на глубине океана (на самом деле она укрылась в радуге), а СТРАСТЬ и ЖЕЛАНИЕ затаились в жерле вулкана. ЗАБЫВЧИВОСТЬ, даже не помню где она спряталась, да это и не важно...

Когда СУМАСШЕСТВИЕ досчитало до 999999, ЛЮБОВЬ все еще искала, где бы ей спрятаться, но все уже было занято. Но вдруг она увидела дивный розовый куст и решила укрыться среди его цветов. - Миллион, - сосчитало СУМАСШЕСТВИЕ и принялось искать. Первой оно, конечно же, нашло ЛЕНЬ. Потом услышало,
как ВЕРА спорит с Богом, а о СТРАСТИ и ЖЕЛАНИИ оно узнало по тому, как дрожит вулкан. Затем СУМАСШЕСТВИЕ увидело ЗАВИСТЬ и догадалось где прячется ТРИУМФ. ЭГОИЗМ и искать было не нужно, потому что местом, где он прятался оказался улей пчел, которые решили выгнать непрошеного гостя. В поисках
СУМАСШЕСТВИЕ подошло напиться к ручью и увидело КРАСОТУ. СОМНЕНИЕ сидело у забора, решая, с какой же стороны ему спрятаться. И так все были найдены: ТАЛАНТ - в свежей и сочной траве, ПЕЧАЛЬ - в темной пещере, ЛОЖЬ - в радуге (если честно, то она пряталась на дне океана). Вот только ЛЮБОВЬ найти не могли...

СУМАСШЕСТВИЕ искало за каждым деревом, в каждом ручейке, на вершине каждой горы и, наконец, он решило посмотреть в розовых кустах, и когда раздвигало ветки, услышало крик. Острые шипы роз поранили ЛЮБВИ глаза. СУМАСШЕСТВИЕ не знало что и делать, принялось извиняться, плакало,
молило, просило прощения и в искупление своей вины пообещало ЛЮБВИ стать ее поводырем.
И вот с тех пор, когда впервые на земле играли в прятки, ЛЮБОВЬ слепа и СУМАСШЕСТВИЕ водит её за руку...

_________________
http://www.hi-end-club.ru/ - адреса, обзоры, рекомендации в Рязани


Последний раз редактировалось: mnek (Вт Июл 11, 2006 21:40), всего редактировалось 1 раз
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Посетить сайт автора
mnek





Зарегистрирован: 10.07.2006
Сообщения: 2

СообщениеДобавлено: Вт Июл 11, 2006 21:04    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Ах, как давно я не был там, сказал я себе. С девятнадцати лет. Жил когда-то в России, чувствовал ее своей, имел полную свободу разъезжать куда угодно, и не велик был труд проехать каких-нибудь триста верст. А все не ехал, все откладывал. И шли и проходили годы, десятилетия. Но вот уже нельзя больше откладывать: или теперь, или никогда. Надо пользоваться единственным и последним случаем, благо час поздний и никто не встретит меня.
И я пошел по мосту через реку, далеко видя все вокруг в месячном свете июльской ночи.
Мост был такой знакомый, прежний, точно я его видел вчера: грубо-древний, горбатый и как будто даже не каменный, а какой-то окаменевший от времени до вечной несокрушимости, -- гимназистом я думал, что он был еще при Батые. Однако о древности города говорят только кое-какие следы городских стен на обрыве под собором да этот мост. Все прочее старо, провинциально, не более. Одно было странно, одно указывало, что все-таки кое-что изменилось на свете с тех пор, когда я был мальчиком, юношей: прежде река была не судоходная, а теперь ее, верно, углубили, расчистили; месяц был слева от меня, довольно далеко над рекой, и в его зыбком свете и в мерцающем, дрожащем блеске воды белел колесный пароход, который казался пустым, -- так молчалив он был, -- хотя все его иллюминаторы были освещены, похожи на неподвижные золотые глаза и все отражались в воде струистыми золотыми столбами: пароход точно на них и стоял. Это было и в Ярославле, и в Суэцком канале, и на Ниле. В Париже ночи сырые, темные, розовеет мглистое зарево на непроглядном небе, Сена течет под мостами черной смолой, но под ними тоже висят струистые столбы отражений от фонарей на мостах, только они трехцветные: белое, синее и красное -- русские национальные флаги. Тут на мосту фонарей нет, и он сухой и пыльный. А впереди, на взгорье, темнеет садами город, над садами торчит пожарная каланча. Боже мой, какое это было несказанное счастье! Это во время ночного пожара я впервые поцеловал твою руку и ты сжала в ответ мою -- я тебе никогда не забуду этого тайного согласия. Вся улица чернела от народа в зловещем, необычном озарении. Я был у вас в гостях, когда вдруг забил набат и все бросились к окнам, а потом за калитку. Горело далеко, за рекой, но страшно жарко, жадно, спешно. Там густо валили черно-багровым руном клубы дыма, высоко вырывались из них кумачные полотнища пламени, поблизости от нас они, дрожа, медно отсвечивали в куполе Михаила Архангела. И в тесноте, в толпе, среди тревожного, то жалостливого, то радостного говора отовсюду сбежавшегося простонародья, я слышал запах твоих девичьих волос, шеи, холстинкового платья -- и вот вдруг решился, взял, весь замирая, твою руку...
За мостом я поднялся на взгорье, пошел в город мощеной дорогой.
В городе не было нигде ни единого огня, ни одной живой души. Все было немо и просторно, спокойно и печально -- печалью русской степной ночи, спящего степного города. Одни сады чуть слышно, осторожно трепетали листвой от ровного тока слабого июльского ветра, который тянул откуда-то с полей, ласково дул на меня. Я шел -- большой месяц тоже шел, катясь и сквозя в черноте ветвей зеркальным кругом; широкие улицы лежали в тени -- только в домах направо, до которых тень не достигала, освещены были белые стены и траурным глянцем переливались черные стекла; а я шел в тени, ступал по пятнистому тротуару, -- он сквозисто устлан был черными шелковыми кружевами. У нее было такое вечернее платье, очень нарядное, длинное и стройное. Оно необыкновенно шло к ее тонкому стану и черным молодым глазам. Она в нем была таинственна и оскорбительно не обращала на меня внимания. Где это было? В гостях у кого?
Цель моя состояла в том, чтобы побывать на Старой улице. И я мог пройти туда другим, ближним путем. Но я оттого свернул в эти просторные улицы в садах, что хотел взглянуть на гимназию. И, дойдя до нее, опять подивился: и тут все осталось таким, как полвека назад; каменная ограда, каменный двор, большое каменное здание во дворе -- все так же казенно, скучно, как было когда-то, при мне. Я помедлил у ворот, хотел вызвать в себе грусть, жалость воспоминаний -- и не мог: да, входил в эти ворога сперва стриженный под гребенку первоклассник в новеньком синем картузе с серебряными пальмочками над козырьком и в новой шинельке с серебряными пуговицами, потом худой юноша в серой куртке и в щегольских панталонах со штрипками; но разве это я?
Старая улица показалась мне только немного уже, чем казалась прежде. Все прочее было неизменно. Ухабистая мостовая, ни одного деревца, по обе стороны запыленные купеческие дома, тротуары тоже ухабистые, такие, что лучше идти срединой улицы, в полном месячном свете... И ночь была почти такая же, как та. Только та была в конце августа, когда весь город пахнет яблоками, которые горами лежат на базарах, и так тепла, что наслаждением было идти в одной косоворотке, подпоясанной кавказским ремешком... Можно ли помнить эту ночь где-то там, будто бы в небе?
Я все-таки не решился дойти до вашего дома. И он, верно, не изменился, но тем страшнее увидать его. Какие-то чужие, новые люди живут в нем теперь. Твой отец, твоя мать, твой брат -- все пережили тебя, молодую, но в свой срок тоже умерли. Да и у меня все умерли; и не только родные, но и многие, многие, с кем я, в дружбе или приятельстве, начинал жизнь; давно ли начинали и они, уверенные, что ей и конца не будет, а все началось, протекло и завершилось на моих глазах, -- так быстро и на моих глазах! И я сел на тумбу возле какого-то купеческого дома, неприступного за своими замками и воротами, и стал думать, какой она была в те далекие, наши с ней времена: просто убранные темные волосы, ясный взгляд, легкий загар юного лица, легкое летнее платье, под которым непорочность, крепость и свобода молодого тела... Это было начало нашей любви, время еще ничем не омраченного счастья, близости, доверчивости, восторженной нежности, радости...
Есть нечто совсем особое в теплых и светлых ночах русских уездных городов в конце лета. Какой мир, какое благополучие! Бродит по ночному веселому городу старик с колотушкой, но только для собственного удовольствия: нечего стеречь, спите спокойно, добрые люди, вас стережет Божье благоволение, это высокое сияющее небо, на которое беззаботно поглядывает старик, бродя по нагретой за день мостовой и только изредка, для забавы, запуская колотушкой плясовую трель. И вот в такую ночь, в тот поздний час, когда в городе не спал только он один, ты ждала меня в вашем уже подсохшем к осени саду, и я тайком проскользнул в него: тихо отворил калитку, заранее отпертую тобой, тихо и быстро пробежал по двору и за сараем в глубине двора вошел в пестрый сумрак сада, где слабо белело вдали, на скамье под яблонями, твое платье, и, быстро подойдя, с радостным испугом встретил блеск твоих ждущих глаз.
И мы сидели, сидели в каком-то недоумении счастья. Одной рукой я обнимал тебя, слыша биение твоего сердца, в другой держал твою руку, чувствуя через нее всю тебя. И было уже так поздно, что даже и колотушки не было слышно, -- лег где-нибудь на скамье и задремал с трубкой в зубах старик, греясь в месячном свете. Когда я глядел вправо, я видел, как высоко и безгрешно сияет над двором месяц и рыбьим блеском блестит крыша дома. Когда глядел влево, видел заросшую сухими травами дорожку, пропадавшую под другими яблонями, а за ними низко выглядывавшую из-за какого-то другого сада одинокую зеленую звезду, теплившуюся бесстрастно и вместе с тем выжидательно, что-то беззвучно говорившую. Но и двор и звезду я видел только мельком -- одно было в мире: легкий сумрак и лучистое мерцание твоих глаз в сумраке.
А потом ты проводила меня до калитки, и я сказал:
-- Если есть будущая жизнь и мы встретимся в ней, я стану там на колени и поцелую твои ноги за все, что ты дала мне на земле.
Я вышел на середину светлой улицы и пошел на свое подворье. Обернувшись, видел, что все еще белеет в калитке.
Теперь, поднявшись с тумбы, я пошел назад тем же путем, каким пришел. Нет, у меня была, кроме Старой улицы, и другая цель, в которой мне было страшно признаться себе, но исполнение которой, я знал, было неминуемо. И я пошел -- взглянуть и уйти уже навсегда.
Дорога была опять знакома. Все прямо, потом влево, по базару, а с базара -- по Монастырской -- к выезду из города.
Базар как бы другой город в городе. Очень пахучие ряды. В Обжорном ряду, под навесами над длинными столами и скамьями, сумрачно. В Скобяном висит на цепи над срединой прохода икона большеглазого Спаса в ржавом окладе. В Мучном по утрам всегда бегали, клевали по мостовой целой стаей голуби. Идешь в гимназию -- сколько их! И все толстые, с радужными зобами -- клюют и бегут, женственно, щепотко виляясь, покачиваясь, однообразно подергивая головками, будто не замечая тебя: взлетают, свистя крыльями, только тогда, когда чуть не наступишь на какого-нибудь из них. А ночью тут быстро и озабоченно носились крупные темные крысы, гадкие и страшные.
Монастырская улица -- пролет в поля и дорога: одним из города домой, в деревню, другим -- в город мертвых. В Париже двое суток выделяется дом номер такой-то на такой-то улице изо всех прочих домов чумной бутафорией подъезда, его траурного с серебром обрамления, двое суток лежит в подъезде на траурном покрове столика лист бумаги в траурной кайме -- на нем расписываются в знак сочувствия вежливые посетители; потом, в некий последний срок, останавливается у подъезда огромная, с траурным балдахином, колесница, дерево которой черно-смолисто, как чумной гроб, закругленно вырезанные полы балдахина свидетельствуют о небесах крупными белыми звездами, а углы крыши увенчаны кудреватыми черными султанами -- перьями страуса из преисподней; в колесницу впряжены рослые чудовища в угольных рогатых попонах с белыми кольцами глазниц; на бесконечно высоких козлах сидит и ждет выноса старый пропойца, тоже символически наряженный в бутафорский гробный мундир и такую же треугольную шляпу, внутренне, должно быть, всегда ухмыляющийся на эти торжественные слова! "Requiem aeternam dona eis, Domine, et lux perpetua luceat eis"1. -- Тут все другое. Дует с полей по Монастырской ветерок, и несут навстречу ему на полотенцах открытый гроб, покачивается рисовое лицо с пестрым венчиком на лбу, над закрытыми выпуклыми веками. Так несли и ее.
На выезде, слева от шоссе, монастырь времен Алексея Михайловича, крепостные, всегда закрытые ворота и крепостные стены, из-за которых блестят золоченые репы собора. Дальше, совсем в поле, очень пространный квадрат других стен, но невысоких: в них заключена целая роща, разбитая пересекающимися долгими проспектам, по сторонам которых, под старыми вязами, липами и березами, все усеяно разнообразными крестами и памятниками. Тут ворота были раскрыты настежь, и я увидел главный проспект, ровный, бесконечный. Я несмело снял шляпу и вошел. Как поздно и как немо! Месяц стоял за деревьями уже низко, но все вокруг, насколько хватал глаз, было еще ясно видно. Все пространство этой рощи мертвых, крестов и памятников ее узорно пестрело в прозрачной тени. Ветер стих к предрассветному часу -- светлые и темные пятна, все пестрившие под деревьями, спали. В дали рощи, из-за кладбищенской церкви, вдруг что-то мелькнуло и с бешеной быстротой, темным клубком понеслось на меня -- я, вне себя, шарахнулся в сторону, вся голова у меня сразу оледенела и стянулась, сердце рванулось и замерло... Что это было? Пронеслось и скрылось. Но сердце в груди так и осталось стоять. И так, с остановившимся сердцем, неся его в себе, как тяжкую чашу, я двинулся дальше. Я знал, куда надо идти, я шел все прямо по проспекту -- и в самом конце его, уже в нескольких шагах от задней стены, остановился: передо мной, на ровном месте, среди сухих трав, одиноко лежал удлиненный и довольно узкий камень, возглавием к стене. Из-за стены же дивным самоцветом глядела невысокая зеленая звезда, лучистая, как та, прежняя, но немая, неподвижная.
19 октября 1938
Иван Бунин "Поздний час"

_________________
http://www.hi-end-club.ru/ - адреса, обзоры, рекомендации в Рязани
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Посетить сайт автора
Terra





Зарегистрирован: 02.11.2006
Сообщения: 2
Откуда: Красноярск

СообщениеДобавлено: Чт Ноя 02, 2006 19:12    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Про то, что каждый человек уже имеет все для своего развития...

Яви мне мастера, Господи,
Который прост и суров.
С ликом в смоле и копоти
Мастера из Мастеров.
Я буду глодать кости,
Трапезу с ним деля,
Яви мне Мастера, Господи,
Внутри самого себя...

А.Вознесенский
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Juki





Зарегистрирован: 17.12.2005
Сообщения: 8
Откуда: г. Орел

СообщениеДобавлено: Пт Ноя 03, 2006 18:54    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

А мне вот очень понравилась мысль из книги Иванова:

...нужно меняться, чтобы стать человеком, и нужно быть неизменным, чтобы оставаться им.

и оттуда же:

Находишь только тогда, когда не знаешь, чего ищешь. А понимаешь, что нашел, чаще всего только тогда, когда уже потерял.

Очень глубокомысленно...

_________________
плохо, когда ты один... но еще хуже, когда ты - ноль...
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
Toth





Зарегистрирован: 27.09.2005
Сообщения: 88
Откуда: nightside of Eden

СообщениеДобавлено: Сб Ноя 04, 2006 11:30    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Отстаивая свои ограничения, мы лишаем себя Всемогущества. (Р. Бах, "Иллюзии")
_________________
Am I too lost to be saved,
Am I too lost?
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
Soleil



Пол: Пол:Женский
Возраст: 40
Зарегистрирован: 24.09.2004
Сообщения: 320
Откуда: Москва

СообщениеДобавлено: Ср Янв 03, 2007 2:40    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

вся обида, что копится внутри, вся недосказанность, неизбежно вырвется наружу.
ощущения.
ощущения как от шариков из пенопласта. ощущаешь только само касание.
как таковой боли не чувствуешь.
она придет завтра.
когда закончится заморозка. (с)


Написанные стихи — это заданные вопросы. Когда эти стихи становится стыдно читать, когда они становятся неактуальными, ответ на них дан.
(с)

_________________
That's where it all began...
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
Angel_07
Команда сайта
Слушаем.com


Пол: Пол:Мужской
Возраст: 39
Зарегистрирован: 21.01.2003
Сообщения: 326
Откуда: Челябинск

СообщениеДобавлено: Сб Янв 20, 2007 11:15    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

...
Он помолчал немного, а потом с расстоновкой произнес:
- Белые вспышки дней в череде расставаний. Искусство безоглядно забыть и вспомнить без страха
Он задумчиво провел ладонью по бритой макушке и зачем-то пояснил то, что и так было понятно:
- Это, например, - о свободе.
...

А. Сидерский "Третье октрытие Силы"

Кстати, после этой книжки вся другая литература околоэзотерического (или просто эзотерического) характера кажется какой-то ненастоящей... Здесь же именно чувствуется, что автор - настоящий мастер...

_________________
Let us try to live our lost illusion...
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
Soleil



Пол: Пол:Женский
Возраст: 40
Зарегистрирован: 24.09.2004
Сообщения: 320
Откуда: Москва

СообщениеДобавлено: Сб Мар 03, 2007 4:46    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Разве не глупо жаловаться, что у красивого заката нет будущего? И почему любовь обязана к чему-то вести? (Роббинс, Том)
Может быть, люди - это просто домашние крокодильчики, которых Бог спустил в унитаз? (Полланик, Чак)
Правда, что слепые не курят потому, что не могут видеть дым? (Хемингуэй, Эрнест )
What kind of pencil shall I use? 2B or not 2B? (Spike Milligan)
И почему только народ не врубается, что я действительно добра желаю? (Берроуз, Уильям)
Как оно всё существует в этом раненном на всю голову мире?.. столько красоты?... (с)

Если бы ребенок, которым Вы были когда-то, спросил у Вас сегодня о самом лучшем, чему Вы научились в жизни, - что бы Вы ему рассказали? И что бы Вы открыли для себя взамен? (Бах, Ричард)

    -как же мы счастливы:
    ты и я,
    чей дом лежит вне времени;
    мы, спустившиеся с благоухающих гор вечного сейчас,
    чтобы поиграть в рождение и смерть день-другой
    (а может быть и меньше). (Э. Э. Каммингс)

и напоследок (Саша, не удержалась :)) Может быть, секс - просто предлог, чтобы глубже заглянуть в глаза другому человеку?.. (Коупленд, Дуглас)

_________________
That's where it all began...
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
Soleil



Пол: Пол:Женский
Возраст: 40
Зарегистрирован: 24.09.2004
Сообщения: 320
Откуда: Москва

СообщениеДобавлено: Пт Май 04, 2007 2:22    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Как тебе понравится встретиться с мазохистом, который поступал бы с другими так, как он хотел бы, чтобы поступали с ним? Даже если заменить правило на: "Поступай с другими так, как они хотят, чтобы с ними поступали", мы не сможем знать, как кто-то, кроме нас самих, хочет, чтобы с ними поступали. Так что правило звучит, если применять его честно, следующим образом: "Поступай с другими так, как тебе поистине хочется поступать с другими". Встречай мазохиста этим правилом и тебе не придется стегать его кнутом только потому, что ему так хочется.
Р. Бах

_________________
That's where it all began...
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
Jorg





Зарегистрирован: 13.03.2007
Сообщения: 7

СообщениеДобавлено: Пт Июн 15, 2007 14:36    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

"Трудитесь не только для того, чтобы заработать кучу денег – и не исключено, что
в результате вы заработаете кучу денег."

Эрни Зелински "Успех без офисного рабства"

Smile
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Angel_07
Команда сайта
Слушаем.com


Пол: Пол:Мужской
Возраст: 39
Зарегистрирован: 21.01.2003
Сообщения: 326
Откуда: Челябинск

СообщениеДобавлено: Вс Июн 24, 2007 7:11    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

К вопросу о том, что нас окружает, к стихам в прозе, и вообще...

"Было воскресенье - самый трудный для меня день: три тренировки подряд, две в бассейне в качестве тренера, и одна - в зале у Альберта Филимоновича. Поэтому я не пошел домой сразу, а решил немного послоняться по мартовским улицам. Иногда бывает занятно понаблюдать за тем, как в серо-оранжевом с голубизной в тенях мареве монотонно копошится издерганный неурядицами долгой зимы отравленный радиоактивным катаклизмом огромный полусонный древний город.

Я вышел на улицу, перешел через дорогу и не торопясь побрел мимо церкви сквозь тесное междузаборное пространство закоулка, некруто всползавшего на густо утыканный частным сектором бугор.

Наверху был пустырь с лестницей, оттуда открывался изумительно эффектный вид на автостанцию посреди широченной площади, ветвящиеся рельсы Киева-товарного, серую громаду железнодорожного вокзала и бурые дырявые градирни старой привокзальной ТЭЦ. Все это были как бы узлы композиции, заплеванной множеством мелких деталей, среди которых выделялись маячившие в некотором отдалении грязновато-белесые бетонные столбы жилых домов на Соломенке, ступеньки старого города на холмах за железной дорогой, прямо внизу под пустырем - кварталы похожих на курятники частных трущоб на изъеденном оврагами склоне Байковой горы, и раскинувшаяся вокруг промзона. Она обильно дышала на сотоподобные уступчатые дворы испарениями и испражнениями технологических процессов даже во второй половине выходного дня. Еще в этой воскресной композиции присутствовали приглушенный транспортный гул на проспекте внизу справа, стук колес и гудки локомотивов под мостом, по которому, озабоченно подвывая, торопились проскочить светофор облупленные троллейбусы, и НЕЧТО - громадное, прозрачное, неуловимое и пронзительно НАСТОЯЩЕЕ. Из немыслимых далей Бесконечности ОНО подступало со всех сторон, повсюду проникало и заполняло собою самую глубинно-сущностную нутрь всего, и все было словно вплавлено в НЕГО, пронизано ИМ и с НИМ перемешано. Это НЕЧТО пульсировало в пространстве - величественно, медленно, мягко и вместе с тем как-то угрожающе, и оттого вписанная в это пространство картина мира делалась целостной и беспощадно точной. НЕЧТО содержало в себе и являло собою смысл, сущность и истинное значение всей огромной кутерьмы с ее трубами, дымами и градирнями, кислыми серыми клочьями ноздреватого снега, набухающими почками, холодными рельсами, черными поездами, обвисшей колючей проволокой над бетонным заводским забором, визгом бледных раскормленных дешевой вермишелью и радиоактивной картошкой дебильноватых детей возле мусоросборника и буро-зеленого рифленого гаража во дворе рабочего общежития... Опасного вида юноши матерно сидели вареными задницами на газетах, постеленных поверх толстой ржавой трубы, и вяло млели от плано-пьяноватого безделья... И было еще колоссальное сонное множество кого-то и чего-то, и было сквозьоблачное Солнце, и оно пронзало белыми косыми лучами призрачное НЕЧТО и равнодушно ласкало невыразительным мартовским теплом всех нас - загнавших себя в какой-то немыслимый угол, где нет ничего, кроме накопившихся за тысячи лет гигантских куч нашего собственного дерьма и бездарной суеты, которую мы по странному недоразумению привыкли называть жизнью...

И вдруг я остро ощутил, насколько основательно все мы были, есть и будем здесь...

Мы можем сколько угодно обставлять себя и пичкать своих детей разноцветной вылизанной пластмассой, можем, наоборот, скрываться в горах, лесах и прочих дебрях, можем прятаться за благовидными предлогами решения архисложных философских, научных или эстетических задач, можем делать безумные деньги тысячами разных способов или не делать их вовсе и, виня в своих страданиях всех и вся, прозябать в нищете, но все это копошение, топтание, бухтение, бубнение и черт еще знает что соотносится с истинным ДВИЖЕНИЕМ примерно так же, как шевеление волос на голове ветром соотносится с процессом их роста. Это подобно волнам на поверхности океана - невозмутимо могучего и непостижимо загадочного в своей противоречивости безысходной войны и абсолютной гармонии законов и правил, не допускающих никаких исключений. В то же время волосы, лишенные доступа свежего воздуха, неминуемо начинают выпадать, а волны на поверхности океана есть не что иное, как индикация в режиме текущего времени множества явлений и процессов, которыми формируются глобальные течения, и, таким образом, оказываются фундаментальные воздействия на законы и правила, по которым живет и пульсирует океан. И кто сумеет разобраться, где здесь курица, а где - яйцо?

Неожиданно понимание простого факта молнией пронзило все мое существо: в этих кучах дерьма, в мутном хламе нашей повседневности, в тщетности попыток избежать расплаты за глупость, мерзость и свинство кого-то другого где-то далеко или рядом, сейчас или давно - кого-то, о существовании которого вне или внутри нас мы сплошь и рядом не имеем ни малейшего понятия, в бездарной манере нашего коллективного или, если хотите, стадного прозябания - не проклятие наше, но благословение... Предварительное благословение как потенциальная возможность... Ведь во всем том, что мы обреченно зовем жизнью, и что, независимо от интенсивности наших тщетных попыток расписать его лубочными колерами западного комфорта или позы "назад к природе", остается неизменно неприглядным на цвет, запах и вкус, скрыт наш единственный шанс вырваться из фатального угла. Да и сам угол - не более чем тренировочный антураж, заставляющий нас предпринимать попытки. Однако выход - вовсе не там, где в силу привычки ограничивать себя условно приемлемым склонно искать его подавляющее большинство одних из нас, сгребая дерьмо в огромные кучи и подминая их под себя в безрезультатных потугах приподняться над головами ближних и бросить хотя бы один-единственный взгляд "туда". Безрезультатных - потому что в самый-самый тот заветный миг, когда все уже вроде бы сложилось как нельзя лучше, и можно, привстав на цыпочки, оторвать, наконец-то, взгляд от въевшегося за десятилетия в душу дерьма и поднять голову, куча начинает расползаться и растекаться, потому как вокруг - тысячи и тысячи таких же безжалостно гребущих... И счастливчик медленно съезжает или смачно шлепается обратно в вонючие камуфляжные цвета, чтобы в который раз начать все сначала.

Я почувствовал - очень явственно и однозначно - что выход из этого придуманного нами для себя угла есть, причем находится он всегда здесь и сейчас, но раскрывается внутрь каждого из нас и ведет в некое качественно иное состояние пространства. МЫ ВСЕГДА И ВЕЗДЕ НОСИМ С СОБОЮ СВОЙ ШАНС И МОЖЕМ РЕАЛИЗОВАТЬ ЕГО В ЛЮБОЕ МГНОВЕНИЕ. Для этого нам достаточно лишь осознать свою самую непосредственную причастность к тому огромному призрачному НЕЧТО, которое, собственно, и составляет основу всех форм, и кроме которого, в общем-то, ничего и нет, и материя которого столь бесконечно разнообразна и тонка в пределе, что никакими органами чувств, кроме неизмеримой глубины чего-то главного в нашем существе, что само по себе тождественно этому НЕЧТО, мы не в состоянии воспринять и ощутить то, что не может быть ни названо, ни описано, ни определено, но что является единственным доподлинно реальным фактом Бытия, единственной изначально и окончательно непреложной Истиной. И путь к Ней существует, он всегда с нами, всегда в нас, здесь и сейчас, в этом мире, который каждым поворотом коллизий своего существования предлагает нам вполне однозначные подсказки..."

_________________
Let us try to live our lost illusion...
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
гляди





Зарегистрирован: 27.05.2007
Сообщения: 1

СообщениеДобавлено: Вс Июл 01, 2007 17:13    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

"- Пять минут назад ты уверял меня, что не в силах даже помыслить о том, чтобы причинить мне боль.
- То было пять минут назад, - хмуро сказал я. Мирослав улыбнулася - своей неповторимой, ни на что не похожей улыбкой, и под усами блеснули его белые зубы.
- Верно. Между тобой и тобой всего пять минут. Таков челвоек. Я человек, и ты человек. Как ты можешь пытаться распоряжаться мной, когда не знаешь, на что способен сам?"

Мария Елифёрова "Смерть автора"
вообще книжка потрясающая - там много интересного... не будешь же всю перепечатывать Rolling Eyes
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Показать сообщения:   
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов Слушаем.com -> Обcуждение других тем Часовой пояс: GMT + 4
На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5, 6, 7
Страница 7 из 7

 
Перейти:  
Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете голосовать в опросах
Вы можете добавлять вложения в этом форуме
Вы можете просматривать вложения в этом форуме



Rambler's Top100 Рейтинг SunHome.ru
Powered by phpBB © 2001, 2005 phpBB Group